Arzamas: 10 песен, под которые просыпаются астронавты

1. Роберт Гуле. «On a Clear Day You Can See Forever» (1965)

Первая композиция, прозвучавшая на борту космического корабля «Апол­лон-10» 21 мая 1969 года, — заглавная песня из одноименного бродвейского мюзикла, представлявшая собой вольное переложение академического источ­ника — картины «Восход солнца» из балета Мориса Равеля «Дафнис и Хлоя». В качестве саундтрека к космическому полету песня была выбрана, по-види­мому, из-за текста, вполне подходящего для тех, кто смотрит на Землю с высо­ты полутора сотен миль:

В ясный день проснись и посмотри вокруг —
Ты поразишься, что твой свет светит ярче любой звезды,
Ты почувствуешь, что горы, моря и берега принадлежат тебе.

2. Роберта Флэк. «First Time Ever I Saw Your Face» (1972)

Плейлист для экипажа корабля «Аполлон-17», запущенного в космос в декабре 1972 года, был составлен с массой намеков. Например, песней The Carpenters «We’ve Only Just Begun» («Мы только начали») подразумевалось, что это не по­следняя американская экспедиция на лунную орбиту. Композиция «First Time Ever I Saw Your Face» («В первый раз, когда я увидела твое лицо») Роберты Флэк также была выбрана неспроста. Астронавты услышали ее в тот день, когда корабль достиг пункта назначения: в данном случае «your face» было метафорой лунной поверхности. Для самой песни — фолк-стан­дарта 1950-х, превращенного певицей в чувственную фортепианную балладу, — это был довольно экзотический контекст. Годом ранее Клинт Иствуд использо­вал ее в своем первом фильме «Сыграй мне перед смертью», в сцене романти­ческого свидания. Кстати, автор музыки и текста, фолк-певец, убежденный британский левак и коммунист Юэн Макколл, терпеть не мог кавер-версии своего хита и даже выделил под них в своей коллекции пластинок специальное место с кодовым названием «Комната ужасов». Тем не менее именно вариант Роберты Флэк получил «Грэмми» — а также прозвучал на орбите.

3. Майя Кристалинская. «Нежность» (1965)

Совместный советско-американский космический полет «Союз — Аполлон» в июле 1975 года побудил составителей космических плейлистов впервые включить в них композиции на русском языке. Проигнорировать «Нежность» Александры Пахмутовой на слова Сергея Гребенникова и Николая Добронра­вова в этом контексте было просто невозможно: считалось, что это любимая песня Юрия Гагарина и вообще неофициальный гимн советских летчиков-космонавтов. В первый раз, утром 19 июля, команда «Союза — Аполлона» трансляцию песни проспала, но на следующий день композиция сработала в качестве будильника успешно. Майя Кристалинская, в чьем исполне­нии «Неж­ность» стала знаменитой, считала ее одной из лучших песен в своем репертуаре и, по воспоминаниям современников, даже плакала, слушая фоно­грамму.

4. Элтон Джон. «Rocket Man» (1972)

Немного странно, что, по данным американских архивариусов, «Rocket Man», песня — визитная карточка Элтона Джона, впервые прозвучала в космическом полете лишь в 1984 году — спустя двенадцать лет после того, как она получила известность. Возможно, дело в содержании: при всей цепкости припева, это грустная баллада, вдохновленная, как признавался автор текста Берни Топин, рассказом «Космонавт» Рэя Брэдбери — о космонавте, который разбивает сердце своей жены тем, что постоянно надолго улетает на орбиту (и в конеч­ном счете погибает, упав на Солнце). Впрочем, после 1984-го она зву­чала в про­ектах американского космического агентства NASA довольно часто: в 1998-м Элтон Джон спел «Rocket Man» живьем перед запуском челнока «Дискавери», а для последнего полета в рамках государственной программы «Космическая транспортная система» в июле 2011-го предварил исполнение композиции спе­циальным утренним приветствием бортовому составу.

5. Queen. «Bohemian Rhapsody» (1975)

Одна из устоявшихся традиций космических побудок — транслировать знаме­нитые композиции с измененным по разным причинам текстом. В «I Get Around» Beach Boys заглавную строчку заменили на «We Orbit Round»; «Six Days on the Road» («Шесть дней в пути») Дэйва Дадли пре­вратили в «Eight Days» («Восемь дней»), потому что именно столько экипа­жу корабля предстояло про­быть на орбите. Редакции не избежала и «Bohemian Rhapsody» группы Queen, разбудившая команду миссии STS-34 21 октября 1989 года. Поскольку одной из основных задач миссии был запуск космиче­ского аппарата «Галилео» для исследования Юпитера и его спутников, слова «Mama mia let me go» («Mama mia, отпустите») заменили на «Galileo let me go» — космонавт Дон Макмонагл спел новый вариант прямо поверх оригинальной фонограммы в исполнении Фредди Меркьюри и его ансамбля. Кстати, Гали­лео — то есть Галилео Гали­лей — упоминается и в настоящем тексте «Bohemian Rhapsody», просто в дру­гом отрывке.

6. The Police. «Every Breath You Take» (1983)

Хит с последнего альбома «Synchronicity» группы The Police — одна из тех пе­сен, которые очень часто интерпретируются неверно. «Every Breath You Take» давно вошла в анналы романтической поп-музыки, хотя в действительности представляет собой довольно зловещую хронику маниакальной одержимости лирического героя девушкой, в которую он влюблен. Стинг, автор музыки и текста композиции, не раз рассказывал в интервью, что испытывает смешан­ные чувства, когда поклонники говорят ему, что, например, танцевали под «Every Breath You Take» свадебный танец («М-м-м, ну, счастья вам, ребята», — скептически сказал он, впервые столкнувшись с таким случаем). Впрочем, интерпретация работников космической отрасли оказалась еще более причуд­ливой: в NASA слова «every breath you take» («каждый твой вздох») решили трактовать буквально и 27 июня 1996 года транслировали композицию на ор­бите в честь пульмонологического эксперимента, осуществленного космонав­тами в рамках 78-го полета шаттла «Коламбия»: в рамках этого эксперимента участники программы анализировали деятельность человеческих легких в условиях невесомости.

7. Константин Никольский. «Растаяла дымка сквозная» (1992)

Может показаться, что в космическом полете не вполне уместна песня, в кото­рой есть строчки «Ничто не вернется, я знаю, но плачу совсем не о том», однако 14 сентября 2000 года с помощью трека с первого сольного альбома Константина Никольского будили экипаж космической миссии STS-106. Впро­чем, русскоязычный репертуар полетов NASA вообще достаточно причуд­лив: в космосе в разные годы звучали и «Батяня-комбат» группы «Любэ», и «Плот» Юрия Лозы, и даже композиция «Киса-киса-киса, ты моя Лариса». Никольского, по-видимому, предложили составителям плейлистов родствен­ники одного из российских космонавтов, участвовавших в полете STS-106, — Бориса Морукова или Юрия Маленченко. Последний стал известен три года спустя, когда сыграл первую в истории космическую свадьбу — правда, на ор­бите при этом был только он сам, а невеста во время церемонии находилась в Центре управления полетами NASA в Хьюстоне.

8. Savage Garden. «To the Moon and Back» (1996)

Орбитальные экспедиции никогда не были выставкой достижений современ­ной поп-музыки: свежие хиты проникают в плейлисты NASA достаточно ред­ко. Но бывали и исключения. Так, композиция «To the Moon and Back» австра­лийского дуэта Savage Garden вышла в конце 1996 года, а уже в августе 1997-го транслировалась для экипажа полета STS-85 на челноке «Дискавери». По всей вероятности, выбор трека обусловлен его названием — «На Луну и обратно». В Австралии его обыгрывал и снятый на композицию чёрно-белый клип, в ко­тором музыканты поют в декорациях космического корабля. Впрочем, пря­мого отношения к космосу песня не имеет: она рассказывает о девочке-подро­стке, которая чувствует себя непонятой и ненужной в собственной семье и мечтает, как за ней прилетит космонавт и заберет ее с собой на Луну.

9. Muse. «Supermassive Black Hole» (2006)

Группа Muse, наследники прог- и спейс-рока 1970-х, всегда были заворожены космосом, а в 2011 году даже планировали дать первый в истории человечества рок-концерт в невесомости и обсуждали такую возможность с руководителем проекта «Virgin Galactic», занимающегося туристическими суборбитальными полетами. Впрочем, пока она так и не представилась: пробный запуск аппарата для космического туризма в 2014 году потерпел неудачу — но музыка Muse не раз звучала на орбите в записи. Утром 26 мая 2010 года композиция с назва­нием «Сверхмассивная черная дыра», под которую в фильме «Сумерки» вам­пиры играли в бейсбол, по просьбе космонавта Кеннета Хэма разбудила экипаж миссии STS-132. В 2016-м другой космонавт, Тим Пик, первый британец на МКС, на вопрос от Muse в твиттере: «Ну как наша песня „Starlight“ звучит в космосе?» — ответил: «Мне и на Земле нравилось, но на орбите — еще лучше!»

10. Simon & Garfunkel. «Homeward Bound» (1966)

Пол Саймон написал песню «Homeward Bound» промозглым ранним утром на вокзале в городке Уиднес, графство Чешир, в ожидании первого поезда до Лондона. «Если вы когда-нибудь бывали в Уиднесе, то наверняка понимаете, как мне хотелось поскорее убраться оттуда», — рассказывал он много лет спу­стя. Песня выражала не только желание автора оказаться в съемной лондон­ской квартире конкретным весенним утром, но и общую усталость от изнури­тельных британских гастролей: Саймон мечтал вернуться в США, где его ждала подруга Кэти (та самая, к которой он позже обращался по имени в композиции «America»). Неудивительно, что в эпоху космических полетов «Homeward Bound» стала регулярным саундтреком к последнему пробуждению экипажа на орбите: впервые она прозвучала 18 марта 1989 года, в день завершения рабо­ты миссии STS-29. Последний трек космических плейлистов вообще почти все­гда подбирался со смыслом: по популярности в этом качестве с «Homeward Bound» («Возвращающийся домой») могли состязаться только песня «Houston» Дина Мартина с припевом «Going Back to Houston» («Возвращаться в Хьюстон») и «Should I Stay or Should I Go» («Мне остаться или мне уйти») группы The Clash.

Автор Лев Ганкин