"Муму" Урок IV. «Многочисленная дворня». Осада каморки Герасима. Прощание с Муму. Возвращение Герасима в деревню

 «Многочисленная дворня». Осада каморки Герасима. Прощание с Муму. Возвращение Герасима в деревню

       I. Проверка домашнего задания

   Последние пункты плана.

      7. Осада каморки Герасима.

      8. Прощание с Муму.

      9. Возвращение на родину.

---

      II. «Многочисленная дворня»

Галерея дворовых

      1. Дворник Герасим.
      2. Прачка Татьяна.
      3. Башмачник Капитон Климов.
      4. Дворецкий Гаврила Андреич.
      5. Устинья Федоровна, жена дворецкого Гаврилы.
      6. Лакей Степан.
      Лакей — 1) слуга; 2) раболепный приспешник, подхалим.
      7. Харитон, лекарь для госпожи.
      8. Буфетчик дядя Хвост.
      9. Форейтор Антипка.
      Форейтор — кучер, сидящий на передней лошади при упряжке цугом, т. е. гуськом.
      10. Кучер Потап.
      11. Садовник Ерошка.
      12. Любовь Любимовна, старшая компаньонка барыни.
      Компаньонка — женщина, которую нанимали в барские дома для развлечений, сопровождения куда-либо дам или девиц.
      13. Компаньонка на случай бессонницы.
      14. Приживалки.
      Приживалка — бедная женщина, живущая из милости в богатом доме.
      15. Кастелянша.
      Кастелянша — служанка, заведующая хранением и выдачей белья.
      16. Шорник.
      Шорник — мастер, изготавливающий ременную упряжь и некоторые другие изделия из кожи.
      17. Швеи, столяры, портные, прачки, портнихи.

                                                                                                                                                      
      — Кого мы можем особо выделить из дворовых людей?

      О Татьяне и Капитоне мы подробно говорили на предыдущем уроке. Выделим еще раз Гаврилу и лакея Степана: первый думает о том, как бы выполнить приказание барыни, при этом соблюсти свою выгоду и не потерять своего положения, второй просто бездумно исполняет приказы барыни и распоряжения дворецкого.

      — Появление кого из слуг вызывает у читателей улыбку, смех?

      Обратим внимание на второстепенный, казалось бы, образ: это буфетчик дядя Хвост, «к которому все с почтением обращались за советом, хотя только и слышали от него, что: вот оно как, да: да, да, да». Его зовут на совет, когда решают, как женить Татьяну и Капитона. Когда надо было отнять у Герасима Муму, буфетчик глядел из окна «и распоряжался, то есть только так руками разводил». Когда Герасим распахнул дверь, дядя Хвост запер окно, когда Герасим захлопнул дверь, дядя Хвост отпер окно. В конце рассказа дядя Хвост урезонивает Гаврилу, сказав ему: «Ну-у!» В русском языке есть слово «прихвостень». Тургенев не зря дает этому герою прозвище «дядя Хвост». Этим он подчеркивает, что у буфетчика нет собственного мнения, его поступки полностью зависят от команды тех, кто стоит выше него.

      — Каковы основные качества, объединяющие почти всех этих людей?

      Отсутствие чувства собственного достоинства, трусость, лень, желание выслужиться, страх наказания — все это черты, которые рождены в человеке отношениями барства и рабства. Раб, который смирился со своим положением человека без чувств и воли, теряет чувство собственного достоинства, уважение к себе и к людям. Рабство лишает раба способности к состраданию.

      III. Осада каморки Герасима. Прощание с Муму. Возвращение Герасима в деревню

      На четвертом уроке по изучению рассказа «Муму» мы подходим к важнейшему эпизоду рассказа — эпизоду, который условно можно назвать «Осада каморки Герасима». 

     Отметим манеру поведения, которую выбрала барыня («...она иногда любила прикинуться загнанной и сиротливой страдалицей...»), и другие детали, которыми автор характеризует героев:

      — трусость Гаврилы («...впереди выступал Гаврила, придерживая рукою картуз, хотя ветру не было...») и его попытки не уронить свой авторитет («Смотри, брат, — промолвил он, — у меня не озорничай!»);

      — участие в «операции» дяди Хвоста;

      — услужливость Степана («И Степан вскарабкался наверх, взял палку, просунул внутрь армяк и начал болтать в отверстии палкой, приговаривая: „Выходи, выходи!“»).

      Еще раз прочитаем абзац: «Герасим неподвижно стоял на пороге...», подчеркнем развитие противопоставления: в первый год своей жизни в городе Герасим относился к дворовым как к своим — сейчас он, великан в «красной крестьянской рубашке», наверху лестницы, и ему противопоставлены «людишки в немецких кафтанах».

      Слово немец буквально означает немой: первоначально на русской земле так называли всех иностранцев, которые не умели говорить по-русски. Немой Герасим на самом деле имеет свой голос, имеет чувство собственного достоинства, тогда как люди, которые от рождения умеют говорить, страдают душевной немотой.

      Отметим реплику Степана: «...он сделает, коли обещал. Уж он такой... Уж коли он обещает, это наверное. Он на это не то что наш брат. Что правда, то правда. Да».

      Читаем эпизоды прощания Герасима с Муму и возвращения Герасима в деревню.

      — Какие выражения были вам не совсем понятны?

      Поясним, что значит выражение «такого необыкновенного леща мне в становую жилу поднес» и слова, данные в сносках.

      Становая жила — середина спины.

      Поднести (дать) леща — сильно ударить.

      Главный вопрос: почему Герасим не ушел в деревню вместе с Муму? 

      IV. Выразительное чтение отрывка из рассказа

      Работаем над чтением отрывка от слов: «А между тем в ту самую пору...» (с. 240) — до слов: «...между Москвой и им легло уже тридцать пять верст...» (с. 241).

      Непросто передать при чтении поэтичность описания летней ночи (от слов: «Только что наступившая летняя ночь...»): длинное предложение, в котором противопоставлены светлая и темная части неба, сменяется двумя короткими, словно бы задающими тональность, а затем Тургенев использует предложение-период из ста трех слов. Отметим в этом предложении необходимые паузы, выделим слова, на которые падает логическое ударение, и прочитаем так, чтобы передать певучесть тургеневского слога.

      Домашнее задание

      Подготовить выразительное чтение отрывка из рассказа от слов: «А между тем в ту самую пору...»(с. 240) — до слов: «...между Москвой и им легло уже тридцать пять верст...» (с. 241).